ПАСТЕРНАКУ
Я до сих пор от этих встреч в тумане.
Как молния, ударило в меня
плодоносящее существованье
и действие его на времена.
Присматриванье, вслушиванье, праздность.
Работа шла в обманчивой тиши,
и поражала целесообразность
в поте лица трудящейся души.
На поворотном круге даль вращалась,
земля преображалась на ходу.
Всем управляла вдумчивая жалость
ко времени, попавшему в беду.
Какое торжество - постичь отчасти
ходов рабочих красоту и стать!
Ну что же, что отказано мне в счастье
хотя б винтом в движенье этом стать.
Я вижу потаенный смысл отказа
не в скупости и не в моей вине -
- и мой завод наладиться обязан,
и это знак доверия ко мне.
* * *
С событий Ветхого Завета
не умолкает женский плач.
Хочу я в сад, где между веток
мелькает темно-синий плащ,
и конских глаз косая лепка,
и голос властвует глухой,
и он подходит, снявши кепку,
как пламя на ветру, живой.
Его внезапную улыбку
с утра здесь каждый кустик ждет,
но, челюсть выставив, в калитку
он снова к женщине уйдет
и, седовласый, длиннолицый,
смущенно взгляд метнет назад...
Я, кажется, могу молиться
о возвращенье в этот сад.
Продолжение следует.
