* * *
Как черны тротуары весной!
Воздух влажен, протяжен и прян...
Хищной птицей растет за спиной
остановленный башенный кран.
Просветленной лазури глоток,
птичий лепет весенней воды,
властный пульс набегающих строк,
темный шепот любви и беды.
* * *
Я знаю, что знала ребенком тебя,
и рядом шагал ты, траву теребя,
в стручок от акации громко трубя...
Я знаю, что знала ребенком тебя.
И были на нас из сатина трусы,
и оба мы тайно боялись осы,
но каждый закрыть был другого готов...
Незло за калитками лаяли псы,
и сыпались мелкие капли росы,
и падали жгучие капли росы
со всех придорожных кустов.
* * *
...С надвинутыми низко облаками -
мне часто это небо станет сниться.
Хоть черный март был все еще заснежен,
ты был тогда - или казался - нежен...
Вот только воздух,
как в горах, разрежен,
и я пила его огромными глотками -
и не могла напиться.
* * *
Мы стояли над могилой
ввысь ушедшего поэта.
В сизых сумерках бродило
оборвавшееся лето.
Он нас больше не коснется
ни локтями, ни плечами...
Похороненное солнце
землю трогало лучами.
Но цветы поставил кто-то
не по вежливой привычке:
не было тогда ни фото,
ни ограды, ни таблички.
Продолжение следует.
