Минувшее суммарно,
как цифровой баланс,
и частная помарка
эпохой расплылась.
"Сословье", "поколенье",
безликое почти,
до белого каленья
его не довести,
не знать развеселенным,
не угостить вином...
Тут счет на миллионы,
а мне бы - об одном!..
Зато когда прочту я,
что предок мой любил
растрачивать впустую
и денежки, и пыл,
что пахло стиркой, супом
в мансарде, где он жил, -
я вижу, словно в лупу,
за частностью ранжир,
сословье, поколенье
и ревностно, чудак,
боясь попасть впросак,
считаю вслед за тенью
количество ступеней,
ведущих на чердак!
СОЛНЕЧНЫМ ДНЕМ У ПЕТРОПАВЛОВКИ
Очнулась пушка на стене - и раскололся полдень.
Я шел по светлым площадям, как бы себя не помня.
Смятенье, не старей со мной! Пока что, слава богу,
благоразумия не чту, читающий дорогу.
Сперва - врастяжку, по слогам, а там, глядишь, и слитно
прочту проселки и асфальт, исшарканные плиты.
В мельканье красок и тонов стократно повторясь,
ищу в единстве сто начал, в разрозненности - связь.
Вращался ангел на оси и золотом горел
и властно требовал, чтоб я возвел глаза горе.
Ему потворствовал гранит и льстиво потакали
такие редкие у нас, сплошь в солнце, вертикали.
Два обольщения - смотри, смотри, как жизнь стройна!
Простерся декою залив, что ни проспект - струна.
Так просто выйти на Неву и, встав вполоборота,
играть, чтоб слушали дома, разинувши ворота!
* * *
Есть несколько примет пришествия зимы:
растущие деревьями дымы
и дымом восходящие березы,
стихи, закоченевшие до прозы...
Во всем - подвох, игра в неузнаванье!
Клубясь, морозный пар стирает грани,
и не понять без трезвой черноты,
где дом, где дым, где я, где ты...
